О чём думала императрица? Дела и чувства Екатерины I

335 лет назад, 15 апреля 1684 года, родилась первая русская императрица Екатерина I, супруга Петра Великого. В цифровом фонде Президентской библиотеки содержатся копии уникальных книг и картин, которые рассказывают об этой безусловно яркой исторической фигуре. Большинство материалов доступны на портале организации.

«Утром 28 января, по кончине Императора, Екатерина приняла поздравление двора своего и верховных сановников империи, которые в ту ночь занимались изготовлением манифеста о восшествии Ея на престол. В сем манифесте, немедленно публикованном, сказано, что так как Император Пётр Великий, ныне скончавшийся, удостоил короною и помазанием свою супругу, то Сенат, Синод и Генералитет согласно приказали как духовнаго, так воинскаго и гражданскаго всякаго чина и достоинства людям служить верно Великой Государыне Императрице Екатерине Алексеевне», – пишет К. И. Арсеньев в книге «Царствование Екатерины I» (1856).

…Но о чём думала императрица в эти минуты? Смотрели ли её глаза на обретённый трон или же этот взгляд проникал гораздо глубже – сквозь время и события? Быть может, она вспоминала, как в одночасье изменилась её жизнь. Как необразованная дочь латышского крестьянина Самуила Скавронского Марта, побыв недолго замужем за шведским драгуном и послужив кухаркой и прачкой в доме пастора в Мариенбурге, попала в 1702 году в плен к русским… Как жила в обозе генерал-фельдмаршала Бориса Шереметева, в доме фаворита российского императора Александра Шереметева. «Поняла Она своё положение: видела, что Россия будет отселе новым для Нея отечеством; для того оставила веру своей родины и приняла Православие; усердно начала изучение Русскаго языка и скоро успела в нём так, что казалось, будто всегда принадлежала к великой семье Русскаго народа», – читаем у Арсеньева на портале Президентской библиотеки.

И наконец, её, ставшую после крещения Екатериной Алексеевной, замечает сам император. Так, может быть, стоя перед троном, который ещё, казалось, хранил тепло ушедшего Петра, вспоминала она именно этот крутой поворот судьбы? Что это было? Любовь? Как странно! Ведь европейские монархи того времени крайне редко любили, а ещё реже женились по любви…

«Она устремила все свои старания к тому, чтобы изучить совершенно характер, наклонности и страсти Государя; и успела в том: с редкою сметливостию угадывала Она малейшия Его желания и с любовию исполняла даже Его прихоти; своею кротостию смиряла Его строптивость, смирением и покорностию обезоруживала порывы гнева Его, искренним участием в Его заботах облегчала царственные труды Его и своею ангельскою добротою разсевала скорби и страдания, нередко омрачавшие чело Государя. Екатерина сделалась Его ангелом-хранителем», – говорится в вышеупомянутой книге «Царствование Екатерины I».

Она действительно была с ним повсюду. И, что любопытно, он тоже был с ней, где бы ни находился, какие бы дела ни уводили Великого Преобразователя вдаль от родных берегов. Какие бы препятствия ни возникали, какие бы люди и вёрсты ни стояли между Петром и Екатериной – они всегда были вместе. Об этом говорят сотни писем, которыми обменивались царственные супруги, – прочесть их можно также на портале Президентской библиотеки в первой части раритетного издания «Письма русских государей и других особ царского семейства» (1861–1896).

И вероятно, эти строки звучали внутри Екатерины – те самые, что написала она супругу после его славной победы в Полтавской битве: «...Поздравляю предбудущим днём полтавской баталии, то есть началом нашего спасения, где довольно было вашего труда, и впредь того сердечно желаю и паки поздравляю днём вашего тезоимянитства. Дай, Боже! счастливо в те дни веселетца, а мы в оные дни хорошенько отправим, и во всём наряде будут. Токмо не бес печали такие радостные дни без вас отпраздновать».

Далее Екатерина рассказала Петру о том, что любили они вместе, – об их огороде. И рассказ этот был так чужд холодным дворцам и так привычен тёплому дому простых смертных людей: «Огород роскинулся изрядно и лутче прошлогодного; дорога, что от полат, клёном и дубом едва не вся закрылась, и когда ни выду, часто сожалею, что не вместе с вами гуляю... Мне это не дорого, что сама садила; то мне приятно, что ис твоих ручек... Посылаю к вашей милости здешняго огорода фруктов с сим посланным; дай, Боже, во здоровье кушать!»

Скучал по жене и строптивый Пётр Великий – судя по его ответу, ему не терпелось скорее вернуться домой: «Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравствуй! Дай, Боже! скоряя к вам быть или хотяб не очень скоро да з дабром. Мы поминаем огород; чаю, теперь зело хорошо. Дай Бог вам сие время вместо меня веселитца... Я уже сие четвёртое письмо пишу к вам, а от вас ни единого получил».

Письма настоящих, живых, любящих людей – такие звучат голосами их авторов и потому сохраняются на века. Убедиться можно в этом, обратившись к вышеупомянутой книге, которая доступна на портале Президентской библиотеки. Вот, например, Екатерина с лёгким налётом чёрного юмора сообщает Петру о гибели садовника: «Которой француз делал новые цветники, шёл он бедненькой ночью через канал, сшолся с ним напротив Ивашка Хмельницкой и, каким-та побытом с того мосту столкнув, послал на тот свет делать цветников».

Такие стремительные бытовые мгновения имеют свойство проявляться в памяти в особенно торжественные моменты. Кто знает, может, этот случай вспоминался Екатерине Алексеевне, внезапно ставшей вдовой и единоличной императрицей? А ещё она могла снова ощутить ту тревогу за жизнь дорогого человека, когда, находясь на войне со шведами, он перестал вдруг писать: «Не бес печали мне, что не ведаю о вашем здоровье, куда от Ангута в путь свой отправились и где ныне обретатца изволите; пожалуй, уведомь нас. При сем всенижайше прошу, о чём и наперёд сего просила: пожалуй, батюшка мой дорогой, поберегись».

Но вот долгожданная весть! Она снова читает слова, выведенные рукой мужа: «Объявляю вам, что сего дни флоты здесь паки случились по отходе от Ангута, и чаем с помошию божиею скорого действа; понеже только в 8 милях от шведских берегов обретаемся. Дай, Боже, милость свою!»

…А вот это было совсем недавно, будто вчера. Год назад. За спиной – больше десятилетия брака. Период, который зачастую остужает чувства многих людей, не говоря уже о монархах. Но свято хранимая любовь, тёплая привязанность, дружба Петра и Екатерины времени были неподвластны. Российский самодержец писал, как прибыл домой в Петербург, но оказался невероятно одинок – супруга была в отъезде: «Объявляю вам, что я вчерась с помошию божиею сюды прибыл благополучно. Большую хозяйку и внучат нашёл в добром здоровье, также и все – как дитя в красоте разтущее, и в огороде повеселились; только в полаты как войдёшь, так бежать хочетца – всё пусто без тебя...»

Она не могла забыть. Ни единой детали. Разве можно не помнить о тех простых, человеческих знаках внимания, которыми обменивались император и императрица?

«Друг мой сердешнинькой, господин вице-адмирал, здравствуй на множество лет! Милостивое ваше писание, писанное вчерашняго дня ис Питергофа, и при том вино венгерское и редьку я получила, за которое вам, бытюшка мой, зело благодарствую, и посылаю при сем к милости ваше яблоки и орехи свежия; дай, Боже, вам во здравие кушать!» – писала Екатерина Петру.

Возможно, перечитывая уже в одиночестве эти письма, вдовствующая царица приняла окончательное решение: при ней будет как при муже. Вот что об этом говорит историк: «Екатерина I в первые дни своего правления изъявила желание идти неуклонно путём, Ей указанным Петром I. Мы желаем, сказала Она, все дела, зачатыя трудами Императора, с помощью Божиею совершить. Она чтила память Великаго. В наставление будущим поколениям поручила Она... написать подробную историю Преобразователя. Нельзя сомневаться в искренности Ея желания подражать делам Его и совершить Им начатое. Доказательством тому служит Ея заботливость о скорейшем снаряжении экспедиции Беринга, об открытии Академии Наук, об учреждении ордена св. Александра Невскаго, и в особенности попечения Ея об утверждении безопасности внешней и о поддержании той значительности политической, какую даровал России Пётр Великий».

Правила Екатерина Алексеевна всего два года. Она ушла вслед за супругом, будучи молодой, в возрасте 43 лет, 17 мая 1727 года. И вот, пожалуй, лучшее, краткое описание её жизни, которое приводится в книге «Царствование Екатерины I»: «Не продолжительно было царствование Екатерины I, не долга и вся жизнь Ея. Но в этот короткий период времени сколько изменений совершилось в судьбе Ея, изменений чудных, безпримерных, едва вероятных!»