«В Ленинграде – все герои…»: как началась битва за город на Неве

10 июля 1941 года началась битва за Ленинград, самая продолжительная в ходе Великой Отечественной войны. Эти три с лишним года стали символом беспримерной доблести и славы русского народа, единого порыва миллионов свободных сердец… Нацистское руководство было уверено: город на Неве падёт буквально за несколько дней. Но вышло иначе.

«Кровопролитный и ожесточённый характер этой битвы определился тем, что германское военно-политическое руководство отводило особое место захвату Ленинграда. Ещё 3 февраля 1941 года в протоколе совещания ОКВ по поводу плана «Барбаросса» указывалось: «Фюрер в общем и целом с операциями согласен, при детальной разработке иметь в виду главную цель: овладеть Прибалтикой и Ленинградом». Гитлер назвал «взятие Ленинграда... одной из решающих оперативных целей новой войны», – пишет полковник запаса доктор филологических наук Н. Л. Волковский в предисловии к книге Г. А. Шигина «Битва за Ленинград: крупные операции, „белые пятна“, потери» (2004), электронная копия которой хранится в фонде Президентской библиотеки.

К началу сражения немецкая группа армий «Север» располагала 42 дивизиями, в том числе семью танковыми. Это более 700 тысяч опытных, закалённых в наступательных операциях бойцов и полторы тысячи танков. В свою очередь, союзник Германии Финляндия на подступах к Ленинграду сосредоточила две своих полевых армии – Карельскую и Юго-Восточную. Поддерживать наступление должны были свыше 1000 самолетов. Все эти войска по численности в несколько раз превосходили советские. Берлин был уверен в успехе атаки, которая фактически определяла исход всей войны. Вот что об этом сообщается в вышеупомянутой книге: «В Ленинграде было сосредоточено 30 процентов военного производства. Взяв Ленинград, немцы овладели бы и Балтийским флотом, который препятствовал важнейшим перевозкам Германии из Скандинавских стран, прежде всего железной руды из Швеции. Падение города на Неве позволило бы объединить войска вермахта с финской армией и вырваться на оперативный простор восточнее Ладожского озера... С падением Ленинграда немецкие войска получили бы беспрепятственный выход на просторы севера нашей страны, и они могли бы быть брошены на Москву с севера, что изменило бы всю стратегическую обстановку на советско-германском фронте».

В раритетном издании «Битва за Ленинград. 1941–1944» под редакцией генерал-лейтенанта С. П. Платонова, которое также имеется в цифровом собрании Президентской библиотеки, приводятся воспоминания фашистского маршала Эриха фон Манштейна. Признанный в Берлине одним из лучших стратегов вермахта, он разделял убеждения Гитлера: захват Ленинграда должен нанести Советскому Союзу ещё и моральный урон, ведь Северная столица считалась «колыбелью большевизма». Кроме того, «гитлеровцы рассчитывали также „захватом портов на Балтийском море, включая Ленинград и Кронштадт, лишить русский флот его баз“. Они надеялись, что падение Ленинграда отрицательно скажется на последующих действиях Советской армии и обороноспособности Советского Союза в целом, а гитлеровский флот получит возможность бесконтрольно хозяйничать в бассейне Балтийского моря».

В рейхстаге подобные идеи казались легко осуществимыми. Немцы были ослеплены верой в собственное превосходство. Что такое настоящее сопротивление, нацисты не знали. Этот урок им преподал Ленинград. Советский флот, который германские военачальники собирались сокрушить первым делом и без особых трудностей, преподнёс им неприятный сюрприз. Начало войны предвидел нарком ВМФ СССР Николай Герасимович Кузнецов. Он объявил масштабную подготовку – приказ дословно приводится в издании «Краснознамённый Балтийский флот в битве за Ленинград. 1941–1944 гг.» (1973): «В течение 22–23 июня возможно внезапное нападение немцев... Флотам и флотилиям быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников. Приказываю, перейдя на оперативную готовность № 1, тщательно маскировать повышение боевой готовности».

На Балтике фашистский флот встретился с непредвиденными трудностями. «Корабли Краснознамённого Балтийского флота закрыли вход в Финский залив в районе между островом Даго и полуостровом Ханко минными заграждениями в несколько рядов. Так была создана передовая оборонительная минно-артиллерийская позиция, состоявшая из минных заграждений и мощных артиллерийских батарей полуострова Ханко, островов Даго и Омуссар, перекрывавших своим огнём устье Финского залива. Эта позиция не только закрывала доступ в залив вражеским кораблям, но и делила финский флот на две изолированные части», – рассказывает А. Н. Мушников в книге «Балтийцы в боях за Ленинград (1941–1944)» (1955), которую можно прочесть, обратившись к фонду Президентской библиотеки.

Автор также подробно сообщает о действиях нашей морской авиации во время обороны города на Неве: «В первый месяц войны лётчики-балтийцы в боях на дальних подступах к Ленинграду уничтожили около 250 танков, 248 автомашин, большое количество артиллерийских орудий, пулемётных и зенитных огневых точек врага. В воздушных боях было сбито 113 самолётов. Действуя на море, советские лётчики потопили около 50 различных кораблей, судов и катеров противника».

Таким образом, удалось достичь неизмеримо важного в той ситуации результата: молниеносное наступление немецких войск, которым была поставлена задача уничтожить Северную столицу, было сломлено жёстким противостоянием советских героев. «Активные действия Краснознамённого Балтийского флота на побережье и на морских сообщениях отвлекли силы и внимание противника и помешали ему выполнить свой план по захвату Москвы и Ленинграда. Временный переход противника к обороне, перегруппировке и пополнению своих измотанных и обескровленных армий дал возможность советскому командованию провести оборонительные мероприятия на подступах к Москве и Ленинграду, подготовить крупные резервы и отразить наступление немецко-фашистских войск, развернувшееся в августе – сентябре 1941 года», – говорится в том же издании.

А в самом Ленинграде день и ночь без устали жители города, от мала до велика, делали всё для того, чтобы не сдать врагу ни пяди родной земли. Под прицельным огнем фашистов они рыли окопы и траншеи, возводили заградительные сооружения. «Ленинградцы проявляли на этих работах трудовой героизм. Так, 57-летняя работница табачной фабрики М. Карелина в бригаде с пятью своими ровесницами 18 дней работала по 12 часов в сутки и систематически перевыполняла задания. „Окопники“, как их называли в те дни, ежедневно подвергались смертельной опасности. Вражеские самолеты сбрасывали на них бомбы, обстреливали из пулемётов. Нередко работавшим приходилось покидать недостроенные оборонительные сооружения и отходить под ружейно-пулемётным огнем противника. Иногда они вынуждены были брать в руки винтовки и отбивать атаки гитлеровцев». Эти и другие подробности из жизни осаждённого Ленинграда можно прочитать в книге В. Е. Зубакова «Невская твердыня» (1960). В ней описывается, как титаническими усилиями горожан удалось создать мощное кольцо обороны: «Сооружённых жителями противопехотных и противотанковых препятствий хватило бы для прикрытия в три ряда расстояния между Москвой и Ленинградом. Общая длина окопов, траншей, ходов сообщения, укрытий для пехоты и огневых средств доходила до тысячи километров».

Подготовку жителей Ленинграда к длительной изоляции с неба прикрывали асы советских ВВС – нередко ценой своих собственных жизней. Об этом читаем в книге Б. Бродянского «Битва за Ленинград. Лётчики» (1944): «Лётчики Ленинграда одними из первых встретили чудовищную военную машину фашистской Германии и преградили ей путь. Именно ленинградские лётчики положили начало воздушному тарану, которого немецкие воздушные пираты боялись, как огня... Огненный таран на Ленинградском фронте стал массовым явлением, лётчики шли на него всегда, когда вставал вопрос: быть ли в плену у немцев, или умереть со славой во имя Родины?»

Военные историки условно подразделяют битву за Северную столицу на четыре этапа: бои на подступах к городу, активная оборона в условиях блокады, прорыв блокады и, наконец, окончательный разгром врага. Первый этап был самым трудным и трагическим. Несмотря на самоотверженность наших войск и гражданского населения, Советская армия несла серьёзные потери. С 10 июля 1941-го немцы вели наступление на всём фронте от Пскова до Идрицы. Атаки противника на подступах к Ленинграду Красная армия встречала сразу на нескольких направлениях – Лужском, Новгородском, Старорусском, Петрозаводском и Олонецком, а также в Эстонии. Вместе с пехотой гитлеровцы бросили в бой тяжёлую бронетехнику. Вражеские танки подверглись яростному сопротивлению наших артиллеристов, что основательно сбило спесь с фашистского командования и заставляло его всё чаще переходить к оборонительной тактике. Однако враг был всё ещё очень силен, и до победы над ним было, увы, далеко. Но и взять измором русского человека, сломить его дух оккупантам не удалось. «Чего только не предпринимали фашистские звери, чтобы овладеть Ленинградом? И штурм, и блокаду, и бомбардировки с воздуха, и жестокие артобстрелы из дальнобойных орудий. 29 месяцев город был в осаде и из них 17 месяцев – в полной блокаде, поддерживая связь со страной только по воздуху и через Ладожское озеро, зимой по льду, а остальное время года – водой. Фашистские изверги за весь период осады выпустили по Ленинграду свыше 150 тысяч тяжелых снарядов. Во время бомбардировок и артобстрелов было убито и ранено свыше 32 тысяч человек, большая часть из них – женщины и дети. Но город-богатырь стоял непоколебимо, как вся Русь... Стоял неприступным утёсом, о который разбивались все попытки врага ворваться на сказочно-красивые проспекты», – пишет Б. Бродянский.

О подвиге моряков Ладожской военной флотилии, стоявших на страже Дороги жизни, рассказывает альбом «Краснознамённая Ладожская флотилия в битве за Ленинград на Дороге жизни 1941–1944 гг.» (1981), цифровая копия которого хранится в фонде Президентской библиотеки. В предисловии подчёркивается колоссальная роль этого формирования ВМФ СССР: «Ленинграду трудно бы было выстоять и гитлеровцам, возможно, удалось бы осуществить свой каннибальский план уничтожения голодом миллионов жителей этого большого города, если бы Ладожская военная флотилия надёжно не защищала Дорогу жизни и город со стороны Ладоги и активно не участвовала бы в снабжении города всем необходимым в течение блокады. Военные моряки вместе с пехотинцами, лётчиками, зенитчиками ПВО отстаивали Дорогу жизни – тонкую нить, связывающую блокадный город со страной... Моряки флотилии доставляли Ленинграду в самые тяжёлые для него дни продовольствие, боеприпасы, пополнение».

Авторы-составители альбома констатируют: к морякам-ладожцам в городе на Неве всегда было и есть особое отношение. Чего только стоит пронзительно трогательная запись в дневнике Майи Бубновой, школьницы, пережившей блокаду: «У нас в Ленинграде – все герои. Но когда я вижу человека с Ладоги, мне хочется поклониться ему, как доблестному среди доблестных!»

Удивительная отвага солдат, матросов, офицеров и простых жителей блокадного города поражала даже врага. В мае 1943-го вышел номер финского журнала «Суомен Кувалехти», в котором журналисты сравнили Ленинград с рукой, которая «сжимает горло рвущегося на Восток немецкого солдата». Спустя годы, оценивая итоги битвы за город на Неве, многие историки отмечают: одним из главных достижений Советской армии и народа является то, что им удалось оградить от варварства один из главных мировых центров науки и культуры...

«Под стенами Ленинграда победили русское оружие, русский дух, выносливость, безграничная любовь к Родине и русская лютая ненависть к врагу. На северо-западе нашей необъятной Родины древнейшее Чудское озеро снова стало свидетелем того, как „русские прусских всегда бивали“, – пишет Б. Бродянский. – Под стенами исторического города на Неве бойцы и офицеры вспоминали героические подвиги своих предков, светлый образ которых призывал к мести фашистским захватчикам за поругание нашей священной земли. Потомки показали себя достойными своих предков».